Андрей Козицын: «Мы занимаемся городом, потому что живем здесь»

Андрей Козицын: «Мы занимаемся городом, потому что живем здесь»

Полная  версия беседы генерального директора УГМК Андрея Козицына с журналистами СМИ Верхней Пышмы,  22 мая 2013 года.

Профессионализм и ответственность

Андрей Анатольевич, как бы вы могли прокомментировать мнение о том, что все стратегические решения о развитии Верхней Пышмы принимаются в УГМК, хотя формально у города есть администрация. И какие у вас складываются отношения с руководством городского округа?

Исторически так сложилось, что поселок Медный Рудник вырос вокруг Пышминского медеэлектролитного завода. И именно благодаря заводу, рабочий поселок превратился в город с собственной инфраструктурой. Значение «Уралэлектромеди» и УГМК, как управляющей компании, в современной жизни города также сложно переоценить. Именно поэтому и складывается ощущение, что все происходящее в Верхней Пышме напрямую или косвенно связано с предприятием.

В новой России, когда исчезла КПСС с обкомами, горкомами и исполкомами, органы, в данном случае, местного самоуправления начали формироваться на выборной основе. Кому доверить город,  стали говорить сами жители. Плохо ли, хорошо ли – но как было, так и было. Сейчас мы можем констатировать тот факт, что с учетом всех потрясений и пертурбаций 90-х годов системного взаимодействия между предприятием и городом не было. В итоге накопилась критическая масса нерешенных проблем и задач,  которые лично для меня, как коренного верхнепышминца, стали очевидны. В это же время у нас появились  возможности не только влиять на ситуацию, но и изменять ее.

Немного забегая вперед, я хотел бы привести пример. Сейчас  на «Уралэлектромеди» работает примерно 5000 человек, плюс к этому нужно прибавить управляющие компании УГМК, которые зарегистрированы в Верхней Пышме, располагаются здесь и, соответственно, налоги тоже платят в нашем городе. «Уралэлектромедь» можно назвать градообразующим предприятием, оно крупнейшее в Верхней Пышме, но в городе образовались и новые производства. Это и «Уральские локомотивы», и завод химических реактивов, и завод редкоземельных металлов, и логистический центр. Я называю только крупнейшие. По совокупности все они, фактически, то же самое, что и «Уралэлектромедь», но в рамках жизни города какой-то деятельности они не ведут.

По каким причинам, почему и как это связано с властью? Какой бы новый проект ни начал реализовываться, наверное, необходимо в начале пути каким-то образом формулировать условия совместной жизни. У нас они исторически сложились, мы их понимаем и на любых примерах можем рассказать, какое участие принимаем в жизни города. Те новые предприятия, которые работают и зарабатывают в Верхней Пышме, чьи сотрудники здесь живут, очень часто ограничиваются позицией «мы платим налоги и хватит». Но варианты сотрудничества, с учетом того, как структурированы межбюджетные отношения, на мой взгляд, могут быть и другими. Ведь не требуется чего-то глобального или очень дорогостоящего, например, сложно ли кронировать или убрать тополя на той территории, где ты работаешь? Наверное, нет. Много ли на это нужно денег? Нет. Нужно просто по-другому относиться к той территории, где живут твои люди, но этого не происходит. Численность людей, которые не только осуществляют производственную деятельность на новых предприятиях, но и живут в Верхней Пышме, увеличивается. Но сотрудничества с территорией не происходит. Почему?

Когда все только начиналось, никто об этих проблемах и задачах не думал и, прежде всего, это касается власти, была лишь радость от того, что к нам пришли инвесторы, а то, какой нагрузкой для всей инфраструктуры муниципального образования это станет, просто не прогнозировали. Источников же для решения этих инфраструктурных задач у города практически нет. Власть должна была думать: если заходит тот или иной предприниматель: крупный, мелкий – неважно, как все это территория может выдержать, и что сегодня нужно сделать, чтобы потом проблем не возникло. Эта задача власти, а власть этого не делала. По разным причинам. В моем понимании – из-за непрофессионализма.

Неважно, какая форма организации местного самоуправления выбрана – один выборный глава или сити-менеджер, кредит доверия, на котором можно прийти к власти, очень быстро исчезает, а популизм перестает играть решающую роль. На первый план выходит профессионализм, способность постоянно совершенствовать свои знания и умения. Особенно эти качества нужны именно здесь, в Верхней Пышме, с ее количеством населения и с такой территорией. Да, непрофессионального человека можно отстранить от должности по формальным признакам, но этот процесс, с учетом всевозможных судебных разбирательств, может затянуться на несколько лет, пока у него просто полномочия не закончатся. А это означает, что на 4 года мы себя из жизни исключаем, теряем не только время, но и темп развития. Чтобы наверстать упущенное, нужно еще большее количество времени и денег. Потерянным временем для Верхней Пышмы стал конец 90-х - начало 2000-х годов. Моя претензия к власти, как человека, живущего здесь – она была непрофессиональная.

Я назвал крупные промышленные предприятия, работающие сегодня на территории. Да, все обязательства, положенные по закону, выполняются. Но на момент их захода нужно было предусмотреть решение тех или иных инфраструктурных задач, которые непременно должны были возникнуть. Например, можно было привязать какие-то инвестиционные планы к этапам развития предприятий – это могла быть дата начала запуска производства или момент выхода на окупаемость проекта. Этого не произошло. Итогом такого непрофессионализма является, в частности, тот факт, что сегодня территория переполнена грузовым транспортом.

Понимая, в каком направлении развивается город, и как будет строиться наш бизнес, мы эту задачу решаем. Транспорт, который касается «Уралэлектромеди», в Верхнюю Пышму вообще заходить не будет – появится южный въезд в город. Проект реализуется совместно с областью, потому что нужно строить развязку по улице Петрова, до нее полтора километра строим мы, на участке уже идут серьезные работы.

Но другие предприятия, которые имеют в своем обороте не меньший объем большегрузного транспорта, ничего не делают. А жители города возмущаются, что нет дорог. Например, для нужд «Металлпрофиля» и «Уральских локомотивов» можно сделать заезд с Серовского тракта. Цена вопроса примерно 35 млн. рублей, которые необходимы для создания проекта, у города денег нет. При наличии же проектной документации уже можно решить вопрос с областным финансированием. У «Уральских локомотивов» какое-то понимание в части начала финансирования этой работы мы нашли. А «Металлпрофилю» это неинтересно. Почему? Да, рабочие места для 800 человек, да, налоги, но они же сами здесь живут и влияют на среду, в которой живем и мы с вами. В проекте у «Металлпрофиля» был сделан отстойник для большегрузов, администрация выделила для этого землю. Потом очередной глава города подписал им документы, и вместо парковки оказалась вторая очередь развития, а транспорт весь, который дымит круглый год, остался на улице. Тоже вопрос к власти в части ее профессионализма, нужно хоть немного думать, что происходит, какие последствия могут быть.

Сити-менеджеры являются ставленниками УЭМ, оправдал ли себя институт сити-менеджеров?

Если, как вы говорите, вести речь о так называемых «ставленниках» «Уралэлектромеди», то до 2007-2008 года их не было. К чему пришли – я вам только что рассказал. Все процессы, особенно касающиеся жизни города, длительные, инерционные и могут длиться несколько периодов выборности власти. У любого муниципального образования два источника дохода – это земля или аренда. А за время руководства нашим муниципальным образованием  «не-ставленниками» «Уралэлектромеди» этих источников в Верхней Пышме не осталось. А что с этого получил город? И если получил, во что это реализовалось? Ни во что. И кому тогда следует задавать вопрос про ставленников или не-ставленников? Теперь, по крайней мере, понятно, что люди делают, насколько профессионально это происходит, и что это дает городу. Пожалуйста, если есть люди, которые чувствуют в себе силы работать депутатом – пусть выбираются. Не обязательно работник «Уралэлектромеди» должен быть сити-менеджером или главой города, главное, чтобы он соответствовал критериям профессионализма, необходимым для управления муниципалитетом. И в финансовом, и в экономическом, и в хозяйственном смыслах это очень сложный процесс. Особенно с учетом того, что численность населения постоянно прирастает, в городе уже около 65 тысяч человек, и живут они на очень ограниченном пространстве, зажатом со всех сторон предприятиями.

За кадром

Город все время разрастается, становится привлекательным не только для жителей небольших городов, но и Екатеринбурга. Планируется ли реализация каких-то соответствующих программ по созданию новых рабочих мест, в том числе, и для верхнепышминцев. И не станет ли наш город «спальным» районом Екатеринбурга?

Город именно потому и привлекателен, что здесь создаются рабочие места. Простой пример – «Уральские локомотивы». Всего работающих – 2600 человек, будет около 3 000. Из этих 3 000 сотрудников жителей Верхней Пышмы – 600 человек. Люди приезжают сюда на работу из  Первоуральска, Новоуральска других населенных пунктов, расположенных неподалеку, каждое утро можно увидеть целую колону автобусов, которые направляются в Верхнюю Пышму.

На «Уралэлектромеди» и других предприятиях УГМК, расположенных в Верхней Пышме, сейчас, например, работает около 1000 жителей Екатеринбурга. Эта ситуация является одним из самых ярким примеров того, что в городе есть огромный резерв для трудоустройства. И этот огромный резерв, прежде всего, актуален для верхнепышминцев, которые во многом находятся в выигрышном положении, так как живут в непосредственной близости от рабочего места.

Когда начнет работу корпоративный университет УГМК, мы будем для собственных нужд обучать до 100 человек в год; около 30-40 человек будут готовить для себя «Уральские локомотивы». Другими словами, в городе складывается ситуация, когда есть рабочие места и есть источник их заполнения высококвалифицированными кадрами. Если к этому приложить коэффициент семейственности, то мы получаем баланс между увеличением населения и потребностью в рабочей силе. Поэтому речи о Верхней Пышме, как о «спальном» районе, точно не идет. При этом мы говорим и о решении жилищного вопроса и для работников из Верхней Пышмы, и для приезжающих из соседних населенных пунктов. В частности, с  Дмитрием Пумпянским (владелец компании, которой принадлежат «Уральские локомотивы» - прим. редакции) мы обсуждали строительство порядка 500 квартир. При этом нужно понимать, что процесс создания рабочих мест, подготовка для них  высококвалифицированных кадров, а также создание условий для жизни этих людей – это процесс длительный, этапный.

В корпоративном университете будут учиться только верхнепышминцы?

Мы хотим обучать не только верхнепышминцев, но также и людей из других городов и регионов, например, с территорий, где расположены предприятия УГМК. Мы хотим, чтобы образование девушка или юноша получали здесь, а работали в тех регионах, откуда приехали. Что касается верхнепышминцев, то работать они будут или в городе, или где-то неподалеку.

Кому-то будет отдаваться предпочтение, например, жителям города?

Предпочтение будут отдаваться тем, кто сдаст экзамены. Никакой собес устраивать не будем. Это взрослая жизнь и относиться к ней нужно по-взрослому.

Дополнительная нагрузка

Если продолжать разговор о непрофессионализме власти, как вы оцениваете команду, работающую последние годы?

Если говорить с позиции популизма, о котором мы упоминали в начале беседы, то отвечать я должен «все лучше и лучше». Если объективно смотреть на ситуацию, то минимум два года  ушло на то, чтобы разобраться в накопившемся ворохе проблем. Местные СМИ активно освещали все эти процессы. Мэр Надежда Мамаева, например, говорит: «Сделали Генплан». Казалось бы это просто документ. Но чтобы его сделать, нужно полностью владеть данными обо всех процессах, проходящих в городе, нужно представлять себе все возможные направления развития наших соседей, нужны огромные временные и финансовые ресурсы.

Генеральный план, по большому счету, это вектор развития всего городского округа на десятилетия вперед. Без этого документа невозможно что-то сделать не только в конкретном поселке, останавливаются все программы и проекты, требующие софинансирования и областного, и федерального.

Отдельная история была связана с решением проблем МУПов, оказывавших услуги населению. Я считаю, что осознанная и системная работа началась с 2009-2010 годов. При этом важно понимать тот факт, что эта система будет работать вне зависимости от того, кто возглавит город. Понятно, что есть субъективный фактор, профессионализм конкретного человека играет очень большую роль, но главное, что система управления уже построена. Это принципиальный момент. Он касается всех аспектов городского хозяйства: ЖКХ, соцсферы, земельных и бюджетных отношений. Сегодня люди профессионально разбираются во всех этих сложных вопросах.

Насколько правильна ситуация, когда одно предприятие или компания фактически занимается почти всеми вопросами в городе? Возможна ли ситуация, что вдруг предприятие разорилось – и весь город встал?

Город не встанет, так как затраты, связанные с жизнью города, защищены на уровне межбюджетных отношений с субъектом федерации. Затраты защищены по себестоимости. Это гарантирует «кусок хлеба», но не гарантирует развитие. Себестоимость будет постоянно расти и в результате все, чем мы пользуемся, будет ветшать. Чтобы этого не произошло, а была динамика развития, в рамках муниципального образования должны работать инвестиционные институты. Это отдельный вопрос, который заслуживает более пристального внимания. Что же касается вашего вопроса, то во-первых, мы, даст Бог, не разоримся, а во-вторых – затраты, связанные с жизнью города, защищены. Условия же, при которых возможно развитие, являются отдельным предметом для беседы.

Если немного перефразировать вопрос, то нет ощущения, что вы как УГМК берете на себя слишком много ответственности в городе, и  почему большинство вопросов задается именно вам?

В таком формате, как сегодня, все эти вопросы задаются впервые, хотя звучат они постоянно. В конкретный период у нас есть возможность участвовать в развитии города, нам позволяют это делать и рынок, и акционеры. Мы занимаемся этим как минимум потому, что живем здесь. И то, какой будет окружающая нас среда, зависит только от нас, лично мне это глубоко небезразлично.

Простой пример. Пережили зиму, снег растаял, в каком городе мы все оказались, все увидели. Вопрос к каждому – лично вы в субботнике участвовали? Наступает 9 Мая, готовится много праздничных мероприятий, к нам приезжают гости. Мы говорим городу: «уберите». За территорию у Дворца спорта УГМК мы отвечаем, сами сделаем, но вы хоть уберите участок до ул. Калинина. Начинается волокита, нужно провести конкурс на уборку территории, на конкурс нужны деньги, к этому прибавляется вполне понятная неразбериха со сменой сити-менеджера в марте. В итоге мы соглашаемся – уберем сами, приготовьтесь хоть на следующий год. Три дня люди и техника «Уралэлектромеди» всю эту территорию вычищали. Но больше всего меня возмутило поведение людей, живущих в этих 2-х этажных домиках – кто хохочет, кто бутылки или окурки из окошка бросает – никто не вышел, извините за выражение, за собой  убрать. О чем это говорит? Как спрашивать, так целая очередь выстраивается. А как взять лопату и самому убрать – не доходит, к сожалению. Грустно, на самом деле.

В городе есть такое мнение, что все, что происходит, происходит с подачи УГМК – как положительное, так и отрицательное. Вот есть перебои с водой, так тоже можно с УГМК спросить, и её во всем обвинить, не доработали, мол…

Не знаю, кто обвинял нас в отсутствии воды. Рыночная ситуация с ценой на медь позволила нам в конкретный период времени делать для города то, что мы делаем.  Обвал 2008 года закончился, в 2009 началась положительная динамика, появилась возможность комплексно влиять на ситуацию в городе, реализовывать по-настоящему инфраструктурные проекты, например, с больницей. Даже если сконцентрировать все финансовые возможности муниципального образования, никогда бы не удалось решить эту проблему. Это объективная реальность. Мы подготовили с областным руководством программу и сделали на условиях софинансирования все, что касалось морга, инфекционного и туберкулезного отделений. Мы четко понимаем, что нельзя лечить людей от туберкулеза в здании, сколоченном из дранки в середине прошлого века. Нельзя, чтобы городской морг находился в таком состоянии.

С одной стороны, задавая вопрос, зачем нам эта социальная нагрузка нужна, вы правы. С другой стороны, если не решать этих проблем, если не создавать условий для сохранения здоровья, развития спорта, образования, не факт что люди будут здесь работать. Как сохранить тех людей, которым сейчас по три года, как оставить их здесь в Верхней Пышме, как привести, в том числе, и на производство? Мы для себя на этот вопрос ответили, создавая для горожан комфортную среду для проживания. Со спортом мы сейчас разобрались. Секций для детей самого раннего возраста очень много, и мамы-папы могут спокойно выбрать, чем их ребенку заниматься. Забота о социальной сфере, которую мы активно развиваем – это, прежде всего, забота о сохранении человеческого потенциала, а для нас как для бизнеса, потенциала кадрового. На производстве деньги зарабатываются сложно, и здесь, и в горнорудной промышленности.

Можно конечно просто привезти сотрудников, как это, например, делают «Уральские локомотивы», это тоже вариант, имеющий право на существование, но нас он не устраивает. Решая этот вопрос, нужно еще учитывать тот факт, что рядом с Верхней Пышмой располагается такой мегаполис, как Екатеринбург, с практически бездонным рынком труда. Поэтому мы и создаем условия для жизни и работы именно в нашем городе. Как оценить затраты на решение этих проблем сегодня, какой эффект от вложений будет – просчитать практически невозможно. Можно говорить – нагрузка  социальная, можно говорить много всего. А с другой стороны – физическая безопасность – не остаться без людей.

Андрей Анатольевич, а есть ли пределы, до которых УГМК готово вкладываться в город?

Фактически то, что мы сегодня делаем, это замещаем программу развития города, построенную на внебюджетных отношениях. При этом процент софинансирования определяется исходя из уровня муниципального образования. Поскольку в Верхней Пышме есть УГМК, нам говорят, зачем 10 на 90 или 30 на 70, давайте 50 на 50. Но и этих 50 на 50 не получается. Например, на Ледовую арену, с учетом выноса сетей мы потратили 400 миллионов рублей, хотя формально, наша часть, по условиям софинансирования, не должна была превышать 300 миллионов. Причина этого в том, что при расчете стоимости проекта не были учтены затраты на подготовку площадки. В конце концов из бюджета муниципального образования поступило 50 млн. рублей, из федерального бюджета - 30 млн., остальная часть из 300-миллионной половины пришла из областного бюджета.

При этом нужно еще учитывать то, как распределяются отчисления в бюджеты различного уровня. От подоходного налога на уровне муниципалитета остается только 27%. То есть, как бы мы с вами здесь героически не трудились, останется именно эта цифра. По налогу на прибыль примерно такая же картина, остается лишь около 20%. При этом расходная часть бюджета балансируется так, чтобы ее хватило на покрытие текущих затрат. К этому нужно прибавить бюджетную неразбериху.

К моменту, когда бюджет утвердился, когда муниципалитетам спустили цифры, январь уже прошел. Отсюда дебиторская задолженность и неплатежи, в том числе, и по ЖКХ. Хотя сама структура ЖКХ выстроена таким образом, что в части себестоимости она объективно не покрывает затрат. Все об этом говорят, но никто ничего делать не хочет. Изначально в структуру затрат заложено непокрытие этих затрат, потому что тарифы регулируются, а затраты получаются такие, как получаются, не говоря уже о потерях в сетях и другие проблемы. Норматив есть, а сети делали 30 лет назад и с тех пор не ремонтировали. Вы их сначала переложите, а потом применяйте норматив. Плюс говорят постоянно о вине управляющих компаний – воры, жулики, обанкротились – а кто-нибудь задумывался, сколько в тарифе от  самого государства?  Ведь все основные ресурсы – это производные от электроэнергии, а тариф на электроэнергию на 80% зависит от самого государства.

Не ради льгот

Продолжая тему социальных вложений, есть мнение, что делается это, в том числе, и для определенных преференций, например с точки зрения налогообложения. Как бы вы могли это прокомментировать?

По Налоговому кодексу, в рамках которого мы трудимся в нашей стране, льготы, если их реализовывать в том или ином виде, можно получить только через закон субъекта федерации. На уровне федеральном это не предусмотрено. Единственная льгота, которой мы пользуемся, есть только в отношении двух объектов. Первый – это отель Хаятт в Екатеринбурге. Второй – медицинский центр «УГМК-Здоровье». По этим объектам налог на имущество снижен с 2% до 0,2%. При этом нужно понимать, что сейчас оба этих проекта, по большому счету, являются имиджевыми для всего региона. Больше никаких льгот у нас нет. 

Тем не менее, остается  подозрение, если человек вмешивается во что-то, в те же дела города, то он какую-то выгоду хочет с этого получить…

Если говорить конкретно о нашей социальной деятельности в Верхней Пышме, то о выгоде я уже сказал, она заключается в сохранении человеческого ресурса на конкретной территории.  Для нас, как для бизнеса, это означает еще и сохранение кадрового ресурса. При этом нужно понимать, что аналогичные мероприятия мы проводим на всех территориях, где расположены наши предприятия.

 Например, в Красноуральске 20 лет назад жило 42 тысячи человек, сейчас – 28. Когда пройдет еще 20 лет, может, просто никого не остаться. Сейчас на красноуральском «Святогоре» работает около 3500 человек. Естественен вопрос, кто же там будет работать через 20 лет, если мы не будем заниматься развитием социальной сферы? То же самое и в Верхней Пышме, но здесь ситуация усугубляется еще и тем, что рядом есть Екатеринбург, в который можно уехать в любой момент.

 

От театра до бассейна

Если говорить о перспективе развития Верхней Пышмы до 2020, какие новые объекты появятся?

В 2000 году, когда уже начали выходить из кризиса 98-го года, я сел и написал бумагу о том, какой я вижу Верхнюю Пышму. Потом я ее переписывал, соотносил планы с теми реалиями, которые возникали. Даже этот сквер, который располагается рядом с Ледовой ареной, потребовал огромных сил и затрат. Чтобы это сделать, мы выкупили 8 частных домов, отремонтировали военкомат, по «Уюту» с администрацией нашли выход, инфекционное отделение переехало в другую часть города, типографию выкупили у области, жилой дом, где располагался магазин «Чайка», полностью расселили, а это 72 квартиры. И все это было сделано, чтобы освободить треугольник для сквера. Все это заняло ни один год, с этого начинали.

Это в вашем плане было?

Да, было, ну не нравилась мне «Чайка». Мы делаем центр города, а тут «хрущевка» стоит! Когда там уже всех расселили, осталась одна женщина, которая как в крепости сидела в квартире, но своего она добилась – получила за свою однокомнатную две квартиры. Весело было. 

Теперь народ с ума сходит с гаражами. Опять же здесь претензия к власти, к архитекторам. Ну как так получилось, что всю Пышму застроили гаражами. Я понимаю, у многих гараж – это склад, ямы овощные, но почему весь-то город ими застроен, просто жуть ведь. Но как начинаем их убирать, так у всех, если по-простому говорить, «крышу сносит».  Просто для понимания, один гараж мы выкупаем за 250 000, всего здесь неподалеку было 154 гаража, с четверыми хозяевами торгуемся до сих пор. Видимо за счет одного гаража люди планируют решить все свои материальные вопросы. Очень похожая сейчас ситуация с домами по улице Лермонтова. 

При этом нужно понимать, что многое зависит не только от желания, но и от складывающейся ситуации на рынке. Сейчас она не очень простая, но если все нормально сложится, то напротив музея будет театр. Проект очень интересный, театр будет рассчитан на 520 мест, с современным свето- и звуко- оборудованием, трансформируемой сценой. Театр будет гастрольный, без собственной труппы.

Когда мы проводили журналистский опрос населения, многие говорили, что хотят именно театр…

Да, поэтому мы и решили его строить. Следующий момент – это развитие транспортной инфраструктуры. Если говорить про путепровод – есть мнение, что лучше съезд с кольцевой дороги на Среднеуральск построить, чем тут делать ремонт. Пусть, кому надо, делают съезд, но путепровод нужен. Я считаю, что улица Советская, переходящая в улицу Ленина, должна иметь одно название – Успенская, потому что у нас храм Успения стоит здесь. Во-вторых, эта улица должна быть областной, как у нас улица Петрова. Тогда у муниципалитета не будет проблем с поддержанием этой дороги в нормальном состоянии, как, например, с улицей Петрова, которую сделали на областные деньги. По идее эти 4 полосы, которые есть сейчас до переезда, нужно продолжить до «Развилок».

Сейчас мы прорабатываем, как попасть общественным транспортом до железнодорожного моста около реки Пышма. В этом направлении уже проведены изыскания и ведется предпроектная проработка для прокладки в нашу сторону двух станций метро. Одна будет подземная, вторая надземная. Сейчас мы инициируем эти работы на областном уровне, чтобы были решены все вопросы по созданию проекта, а наша задача – обеспечить доступ общественного транспорта до конечной остановки. Один из вариантов – нам нужна широкая улица, по которой мы сможем запустить, например, скоростной трамвай. Правильно будет сделать улицу Ленина до Среднеуральска двухполосной, с шириной 67 метров. А вот как попасть до въезда в Верхнюю Пышму с юга – с учетом перепадов, застройки, всего остального – это проблема. Сейчас у нас есть три варианта, что-нибудь придумаем. Тогда общественным транспортом можно будет доехать до метро, а уже оттуда, никуда не выходя и не пересаживаясь, добраться до центра Екатеринбурга. Можно будет уже не мучиться, в пробках не стоять.

Сейчас мы также делаем эскизный проект для участка, где расположен первый магазин, военкомат, до улицы Спицына, там мы поставим полноценный бассейн 50-метровый, со второй глубокой ванной, предназначенной для ныряния и синхронного плавания, трибунами. Проект будет реализован таким образом, чтобы здесь могли проводиться соревнования любого уровня. Этим объектом замкнется площадь, будет сформирован центр.

Говорилось про спортивно-развлекательный парк...

Здесь будет театр, но остается ещё большая площадь, и надо очень хорошо подумать над тем, что там будет и как это все организовать. Если с муниципалитетом ещё можно договориться о переносе расположенной на этой территории бани, то дальше все гораздо сложнее.  Там и частная автомастерская, и магазин «Урожай», и газовая заправка. Но главная проблема – это почти 200 гаражей. Если умножить это число хотя бы на 250 тыс. рублей, то получаются совсем не веселые цифры.  Поэтому вопрос по наполнению этой территории остается открытым. Но часть её от улицы Александра Козицына и до Октябрьской уйдет под застройку микрорайона.

Что касается городского парка, то на уровне области принято решение об организации там велошколы. И исключительно под эти цели убирается часть деревьев.  Хорошо, что, так или иначе, удалось отбиться от нападок владельцев кафе, расположенного  на территории лыжной секции.  К сожалению, журналисты, с моей точки зрения, не так активно  реагировали на то, что там происходило – а ведь, по сути, там круглые сутки торговали, не пойми чем - на территории детской секции. Так и надо было преподносить это в СМИ. Но власть имущим ситуация была представлена в перевернутом с ног на голову виде.  Ладно, как бы то ни было, решение нашли. Пусть, на мой взгляд, и не совсем корректное - выделили им новый участок под строительство. Хотя к власти и раньше были вопросы, зачем вообще было пускать владельцев этого заведения в детскую школу. Родители возмущаются, а власти подписывают договор аренды.

Сейчас, слава Богу, все позади, поэтому и лыжная секция будет, и велошкола. По поводу самого парка тоже мысли есть.  Когда оформятся какие-то интересные идеи, то  тогда вместе с властью обсудим, чтобы сделать там хороший парк, приличные аттракционы и так далее.

Начать с малого

Год назад телекомпания АТН снимала сюжет о том, как в киосках на остановках продавали пиво несовершеннолетним. Сейчас на месте тех ларьков появились, например, киоски «Роспечати». Проблема местными властями полностью решена?

Никакого отношения к тому, что вы говорите, местные власти не имеют. В свое время, отдавая в аренду остановочные комплексы, власти были заинтересованы, чтобы хоть какие-то деньги от арендаторов поступали  в бюджет.  И нужно было, чтоб этих остановочных комплексов было как можно больше. Там продавали пиво и все остальное.

Ситуация кардинально поменялась в начале этого года, вышел федеральный закон, запретивший продавать алкоголь вне магазинов. Дело не в муниципалитете, не в полиции, не в мэрии – федеральный закон просто запретил все это хозяйство, поэтому все это закончилось. С проявлением сознательности это никак не связано.  

Более того, после этого запрета многие предприниматели  киоски свои побросали.  Кто по городу ездит, видит, какие из них в каком состоянии сегодня. Владельцы их просто бросили и ушли. Особенно на «Радуге» – просто жуть, какой сарай. Люди же у нас как думают: раз хозяева ушли, можно все разломать. Я уже администрации города сказал: в 21 веке живем,  давайте разработаем нормальный проект остановочного комплекса,  унифицированного, антивандального, потому что, увы,  у нас народ такой - сразу начнет лбом что-нибудь разбивать. Продумайте хорошо. Давайте сделаем красивые остановки, сделаем их яркими, привлекающими внимание. Если надо сделать «Роспечать» – давайте сделаем «Роспечать».

А если продолжать тему малого бизнеса, то есть ли перспективы у  инициативных жителей Верхней Пышмы начать свое дело? Ведь вроде бы столько талантливой креативной, молодежи, подростков…  Им есть, где себя применить, или один путь – только на завод?

Я ни в коем случае не против малого бизнеса, как, впрочем,  и среднего бизнеса, и крупного бизнеса. Но… Возьмем, например, структуру налогообложения по крупным  предприятиям. Там все понятно. Вот 11, 12, 13 год. В малом и среднем бизнесе по статотчетности в Верхней Пышме занято 8 тыс. человек. Я говорю: дайте мне, пожалуйста, сколько все эти малые и средние предприятия приносят в муниципальный бюджет в части налогооблагаемой базы. А мне отвечают, мы не можем, у нас нет такой отчетности. Так как же мы можем тогда этот малый бизнес с крупным сравнить? А на этом примере я просто хотел понять, что представляет собой для жизни города в денежном, финансовом выражении  количество людей, занятых в малом бизнесе. Ведь у нас в Верхней Пышме в УГМК трудится тоже порядка 8 тыс. человек, и что они представляют собой в цифрах, известно. Можно все посмотреть и посчитать. А по малому бизнесу нет такой отчетности.

8 тыс. человек занято по статистике в малом и среднем бизнесе, значит, они зарегистрированы здесь. А вот кто уже и как себя применяет… Я считаю, с учетом того, как мы развиваем социальную инфраструктуру, применение найдется многим. Ведь эта социальная инфраструктура, сфера услуг требует определенного количества персонала. И сама по себе, одним только своим существованием, она тоже много чего потребляет. И при каждом из этих социальных объектов много чего можно организовать. Хотя бы, например, соль возить в бассейн, потому что хлорка – это уже прошлый век, а соли будет нужно много тонн.  Этим самым мы генерируем рабочие места и генерируем сферу услуг, в  которой можно работать, зарабатывать и так далее.

Другой момент, о котором меня спрашивали. Через несколько лет к городскому населению добавятся ещё 20 000 человек. Они же все должны здесь жить, а любая жизнь – это потребление чего бы то ни было. Пожалуйста, придумывайте что-нибудь, придумывайте  услуги. 20 000 -  целый город! Мы, УГМК, – огромные потребители услуг малого и среднего бизнеса, «Уральские локомотивы»… Пожалуйста, иди работай. Говорить, что ничего не развивается, никуда не пускают – конечно, можно. Но это пустые разговоры. Давайте говорить о конкретных вещах, предлагать реальные проекты.

Когда житель города видит, что закладывается фундамент какого-то нового объекта, каждый житель города о чем-то думает: я могу тут пирожки продавать, пол мыть, что-то еще... Когда вы строите какой-то инфраструктурный объект, то вы как-то просчитываете, какому количеству предприятий малого бизнеса он может дать жизнь?

Да, я представляю, как это будет работать, но это будет  работать точно без моего участия. Почему мы все это решили сделать по той же Ледовой арене.  Во-первых, за счет совместного с бюджетами финансирования уменьшили свои затраты.  Во-вторых, когда поняли, что значит её содержание – то это уже скорее проблема областного уровня. Область должна посчитать муниципалитету, во сколько обходится содержание арены и компенсировать эти затраты через межбюджетные отношения в части формирования доходной части. Если бы мы ещё и содержали арену, то это было бы неправильно.  

По идее, можно было бы передать муниципалитету ещё и Дворец спорта УГМК, но мы этого не делаем по ряду причин. Не хочу никого обидеть, но там очень сложная система обслуживания, особенно система микроклимата, смонтированная на крыше.   Все это стоит, как говорится,  дороже денег. А угробить это можно на «раз-два». Одна ошибка, просчет -  и все, ничего не будет. То же уникальное покрытие площадки – «канадский клен» потом уже не восстановить. Жалко, грубо говоря. Поэтому пока здесь занимаемся всем сами.

Хотя на самом деле, это тоже неправильно. Да, со своей стороны мы можем гарантировать этим объектам соцзаказ, что вот такой объем услуг на такую сумму мы в год потребим. Тогда уже они смогут формировать свой бюджет.  Но по структуре затрат должно быть так, как я сказал.

Театр, может быть, когда-нибудь и выйдет на самоокупаемость, жизнь покажет. Хотя это вопрос непростой. У нас в стране зрелища все любят, но при этом платить за них никто не хочет. Так уж мы воспитывались последние, уж и не знаю сколько, лет…

Андрей Анатольевич, вы говорили, что при том же проектировании объектов часто опираетесь на собственное мнение. А доходят ли до вас какие-то гражданские инициативы, мысли, предложения?

Скажу так, я за полезный конструктивизм. Вот появилось общественное движение «Наша Верхняя Пышма». Почему нужно быть против этого явления? Пусть работают, рассказывают о себе, предлагают что-то. Любой конструктивный диалог можно только приветствовать, потому что говорить, что все плохо, и ждать, чем все закончится… Какой в этом смысл – так вся жизнь пройдет непонятно зачем. Хотя я, честно говоря, даже удивляюсь, когда смотрю телевизор, как в нашем сравнительно небольшом городе набирается столько новостей. (улыбается). Как вы их делаете, где берете столько тем? Для меня это загадка.

Водные процедуры

Город очень активно развивается, но существует очевидные проблемы. Взять хотя бы горячую воду. Я не специалист, но запах говорит сам за себя…

Конечно, я могу рассказать и про качество горячей воды, и про много что еще. Есть в моем понимании обязательные вещи, которые нужно делать, иначе у города не будет возможности развиваться. Вот мы как компания совместно с областью, с городом сделали канализационный коллектор. Если бы мы этого  не сделали, не было бы микрорайона «Садовый-1», не было бы всего того, что строится вокруг, потому что некуда было бы девать стоки. Это принципиально.

Вторая проблема. В городе нет питьевой воды. Есть уже отдельная программа расширения водоподготовки: скважины, трубопроводы - всем этим нужно немедленно заниматься. В городе реально воды нет. Хотя с другой стороны по водопотреблению, как она лилась из кранов, так она и льется. Я считаю, что в части воды, особенно питьевой, нужно как-то через деньги народ воспитывать. Нигде в мире столько воды не льется. Мы говорим – дефицит, при этом  выливаем ее просто бессовестно в канализацию. Эти вещи нужно срочно решать.

По новым домам я уже соответствующих специалистов  озадачил.  Мало кто знает, что есть бывший Пышминский рудник, где  мы примерно с уровня 140-го горизонта круглые сутки годами откачиваем воду. Если мы не будем ее откачивать, то все, что за храмом - нижняя часть города, поплывет. Такова уж особенность расположенных там шахт и подземных вод. Мы пробовали поднять уровень откачки, качать с более высокого, но тщетно – сразу все топит.

Да, там есть проблемы – вода жесткая, кислая, потому что там медные месторождения, надо подумать, как построить водоочистку.  Но давайте сделаем так, чтобы хотя бы эту воду использовать в системе пожаротушения города. У нас же гидранты по городу стоят. И на канализирование. Чтобы в унитазы приходила не питьевая вода. Хотя бы это разделим. Тогда у нас уже  будет не такой серьезный дефицит питьевой воды.

А что касается запаха, то это – глобальная тема. Городу нужна программа замены труб на современную систему, начиная с самых старых водоводов. Если этого не сделать – то это приведет только к ещё большим теплопотерям, бактериям и т.д.. И это мягко сказано. Поэтому я считаю, нужно сделать инвентаризацию всего этого хозяйства, анализ. Расписать  через СМИ, как это все будет происходить, чтоб людям это было понятно, сделать проект, и под эти глобальные затраты решить вопрос с финансированием из областного бюджета.  На инвентаризацию и на проект найти деньги.

Неважно, будут это медные, не медные трубы. Главное, что они были новыми. Потому что всему этому хозяйству в лучшем случае 30 лет. А в основной массе –  все 60. Мало кто знает, что у нас трубы горячего водоснабжения (ГВС) через город, через завод – им вообще 60 лет уже. А там перегретая вода, 130 градусов, 6 атмосфер – представляете, что это такое? Дело серьезное.

Вообще, если глобально говорить про экономику ЖКХ, то перспективы -  это подвальные, крышные котельные, и уход от централизованного теплоснабжения и горячего водоснабжения. Нужно подавать только холодную воду и «обраткой» из дома греть через бойлер и качать в виде ГВС. А централизованно - это вообще дороже денег. На самом деле, через газ все решения технические есть. Представляете, сколько территорий освободится от этих громоздких труб. Со временем мы все равно к этому придем. Никто в мире за 25 км тепло не получает, как мы. Все будут считать, экономить,

Мы много говорим о городе, его перспективах, но ведь, на самом деле, уровень жизни в наших поселках очень существенно  отличается от городского…

Вы, я думаю, сильно преувеличиваете, что отличается. Тут два вопроса. Первый вопрос к власти. Вот застроили поселки коттеджами. А почему, когда раздавали землю, не обременили решением инфраструктурных задач тех, кто собирался застраиваться? Целые же города выросли. А теперь говорим: нет света, нет воды, мусор не убирают. А вопрос-то к кому?  Спроектировали поселок, целых два Балтыма рядом в виде коттеджей. Но почему ещё «на берегу» не проанализировали ситуацию и не решили, что нужно сделать вот это, это и это.  Кому сколько соток земли дается – соответственно тому и столько инфраструктурной нагрузки. Или, извини,  дружище, ничего тут делать не будешь. Я что ли это должен был все это решать? Нет - власть.

Прежде чем что-то делать, думать нужно головой. А теперь кричат: «все пропало», все пишут жалобы, а власть, не имея денег, должна за них, не самых бедных членов нашего общества, что-то придумывать в части энергоснабжения и инфраструктуры, дорог, сетей. Получается,  на дом стоимостью  1 млн. долларов денег хватило. А инфраструктуру тебе должен сделать кто-то? Везде коттеджные поселки выросли. Почему за счет этого ничего не решено?

Второе. Сейчас разрабатываются генпланы, которые дают возможность инфраструктурные проблемы решать вместе с областью. Другого выхода нет.

Большое и расстояния

А трудно из области деньги выбивать?

Трудно, легко – вопрос философский. Если в области есть деньги – одна история, если их нет – то извините. Во всем  нужны аргументы. Сейчас область будет серьезно готовиться к 2018-му году (в Екатеринбурге пройдут матчи ЧМ по футболу – прим. ред.). Что останется в области из того, что будет тратиться на Екатеринбург – вопрос сложный. С другой стороны, если Екатеринбург  все это реализует к 2018 году, то капитализация области будет другой, переведя на язык экономики. Все мы, в ней живущие, будем «дороже». Земля будет дороже, квадратные метры будут дороже. Будет решена масса инфраструктурных проблем. Проще будет и перемещаться, и жить.

А как вы относитесь к идее присоединения Верхней Пышмы к Екатеринбургу в качестве одного из районов?

Губернатор против, значит, будем жить в Верхней Пышме. Лишь бы делать то, что делаем. Хотя, объективности ради, это сугубо мое личное мнение,  – для города было бы неплохо. Был бы не город, а  Верхнепышминский район Екатеринбурга. Сейчас между нами и между жителями Екатеринбурга по межбюджетным  отношениям разница больше, чем в 2 раза не в нашу пользу в пересчете на одного жителя. Затратная часть по-другому считается. Дороги, садики, больницы – все по-другому считается. Я думаю, так для нас было бы лучше. Капитализация была бы выше у жителей города Верхняя Пышма.  Все было бы по-другому.

А как обстоит дело с проектами транспортного  соединения  между Верхней Пышмой и Екатеринбургом. Предлагался и рельсовый автобус, и монорельс. Сейчас вот возникла тема с двумя станциями метро. Как обстоят дела с этими проектами, на какой они стадии?

Мы все посчитали – и монорельс, и рельсовый автобус – все это требует много затрат, детальной проработки. Ведь  даже если дойти до ж/д моста у реки  Пышмы, то  дальше-то как попадать в город? Огромный перепад по высоте, речка же внизу.

Сейчас остановились на варианте с метро. Выяснилось, я сам об этом раньше не знал, почти километр метро в нашу сторону уже пробито. Так положено по требованиям безопасности на случай аварии. И изыскания уже сделаны до нас. Получается, затраты меньшие, чем при других вариантах. Поэтому можно сделать две станции: одну – перекресток Шефская - проспект Космонавтов,  другую, открытую – практически около моста. На этот счет уже есть поручение губернатора правительству области. Если они деньги найдут, даже уже известна примерная цифра, но не  буду её называть, чтобы не пугать. Самое главное - запроектировать. Если будет проект, мы поймем, что будет «на выходе», в какие сроки все это можно осуществить. А мы к этому времени должны реализовать сообщение до железнодорожного моста, где будет станция метро.  Сейчас тоже прорабатываем разные варианты. Должны   придумать, как туда попасть.  И это опять же связано с путепроводом, с расширением. Потом остаются ещё и автобусы, которые у нас до «Развилок» ходят.  А если будут широкие дороги, то можно будет по кольцу вообще запустить трамвай  и завязывать на него все новые микрорайоны: Садовый-1, Садовый-2,  «Центральный», «Северный».  Тогда можно по-другому и в городе все делать. Будет современный город, или  район города Екатеринбурга – пусть так.

В генплане города эти новшества уже как-то учитываются?

Это будут уже коррективы к генплану, потому что раньше никто об этом не думал. А сейчас хотя бы есть документ, в котором можно что-то менять, корректировать. Самое главное – есть база, от  которой можно отталкиваться.

На ТВ некоторое время назад была пара сюжетов об архитекторе Барселоны, что он тоже приложит свои усилия к развитию Верхней Пышмы. Эта идея по-прежнему в силе?

Да, это реальность. Скоро он должен приехать, представит отчет по тем заданиям, которые получил.  Как он видит в будущем развитие нашего города по зонам:  промзона, зона отдыха и т.д. Как это все увязать между собой. Пусть работает. Одно дело, когда мы варимся в собственном соку, другое – взгляд со стороны. Пусть он нам покажет.  Может, нам это нам пригодится. Тем более, авторитетный человек, всегда на его мнение можно сослаться.

Он ориентирует на то, чтобы зеленого было больше, бульвары...

Что мы, собственно, и  делаем. Вот вдоль ул. Ленина сделали бульвар. Кто-то спросит: зачем тополя спилили? Во-первых, на тополя, на пух -  аллергия у большинства, потом эти деревья уже попросту сгнили.  Стало небезопасно ездить, может упасть на дорогу, если гроза сильная.  Дай Бог, чтобы люди не пострадали. А, в-третьих, если взять ту же Ленина, то берез посадили в два раза больше, чем спилили тополей. Кто не верит – можно посчитать. Во-первых, светло, а во-вторых, нет всех тех проблем, связанных  с тополями. Вообще не понимаю, почему в Восточном поселке господин Зелянский (руководитель «Уралредмета»» - прим. ред.) до сих пор эти тополя не убрал, говорит, что нет денег. Неужели можно  на эти страшные фасады смотреть каждый день? На  работу-то не стыдно ездить? Наверное, убрать тополя и сделать фасады за 20 лет можно? За 10 хотя бы. Позорище.

Город развивается, превращается в современный, но нет ли опасений, что за этим развитием можно лишиться так называемого «старого города», потерять исторические улицы?

Что вы подразумеваете под исторической улицей? Конкретный пример, пожалуйста. Вы же говорите: вот старый город, старые улицы, как будто мы по Петербургу ходим. Стоят бараки, им по 60 лет. Внутри они все сгнили, жить в них нельзя. Говорим: высокие тарифы на ЖКХ, а сами через эти бараки топим улицу. Будем в 21 веке в этих бараках жить?  

Вот в «Садовом-1» сделали внутренний двор, площадку -  дети спокойно гуляют,  транспорт не заезжает. Вокруг второй очереди будет парковка на 700 машин. А внутри поставят знаки – стоянка запрещена – и все. Или остановка запрещена хотя бы.

Вы предполагаете, что со временем Верхнюю Пышму  можно полностью перестроить?

Ну,  не полностью. Ведь почему настолько важен вопрос высотности зданий. Вот есть программа по сносу ветхого жилья.  Но почему-то наши руководители Верхней Пышмы  туда не попали, хотя последние заявки принимались еще в 2010 году. Не сформировали они пакет документов, по которым можно было бы попасть под снос ветхого жилья. Не попали - ну,  ладно. Хотя, наверное, не на 100% городские власти виноваты, потому что само понятие «ветхого жилья» настолько было сложным, что доказать тем людям, которые отвечали за средства федерального бюджета,  что оно ветхое, было не так-то просто. Получалось, что вот эти бараки они не ветхие вовсе, на самом деле, у нас, оказывается, классное жилье, и все хорошо…  Хотя, наверное,  можно было бы все это обосновать, и все-таки попасть в программу.

Никто не задумывался, но сейчас, чтобы снести все эти бараки  от Орджоникидзе до Калинина, нужно расселить почти 700 квартир.  Это какую экономику должен иметь проект, чтобы бесплатно расселить 700 квартир?  Чтобы можно было отбить вложенные деньги и стоимость этих денег? При этом  высотность ограничена законодательно со стороны области. Что делать? Мазаев (бывший главный архитектор области – прим. редакции) уволился, и вообще документ подписал, что выше 9 этажей в области строить нельзя – сейчас  эту проблему, правда, решили.  А без экономики, кто все будет это сносить, строить, кому все это надо? Вот и весь разговор. Мы хотим жить в нормальных условиях, но при этом,  чтобы снести, нужна экономика. А экономика вся идет только через высотность. Другого пути нет, территория-то  маленькая.

Разум и чувства

А насколько ментальность пышминская, вот это ощущение провинциального маленького города, готова к таким кардинальным переменам, появлению таких масштабных проектов?

Да бросьте. Вся эта  местечковость – не более чем слова. На это уже не стоит пенять… Надо просто жить в 21 веке, давно уже все поменялось. На уровне ветеранов, пенсионеров, людей старшего поколения –  по возможности, мы стараемся для них все организовать, все сделать. Никто ни в коем случае не покушается на их уклад, на самобытность. А молодым-то, чего ерундой страдать? В 21 веке живем. Так что разговоры о местечковости, провинциальности – это пустое.

То есть по вашим ощущениям, Верхняя Пышма ничем не будет отличаться в скором времени от какого-нибудь европейского города таких же размеров?

Конечно, а чем мы хуже их? Также на двух ногах ходим. Вовремя просыпаемся, идем на работу. Зачем себя недооценивать?

За время нашего разговора возникает ощущение, что мы общаемся как минимум с главой города. А вы бы не хотели пойти во власть, могли бы представить себя в кресле губернатора, например?

Нет, не могу и не хочу. Потому что с учетом наших возможностей как компании и тех рынков, где мы представлены,  я более свободен в принятии решений, чем люди, о которых вы говорите. Мне это нравится.  

Последний визит Патриарха на Урал, вы все время были рядом с ним, чем объясняется особое отношение...

Наверное, лучше об этом спросить у самого Патриарха. А что касается моих ощущений, то считаю, что всем нам очень повезло, что в этот период в нашей стране Патриарх – это Святейший Кирилл. Я много в своей жизни встречал людей, но впервые - человека с настолько глубоким пониманием жизни во всех ее аспектах. Причем жизни не только внутри страны, но и за её пределами.  Пониманием того, каким образом мы себя ощущаем в этом мире. И вот такие важные, почти сакральные вещи  - о них он может говорить очень доступно. И дай Бог здоровья Святейшему, потому что за всех нас он несет крест перед Всевышним, перед внешним миром и перед внутренними силами, самыми разными.   Слава Богу, он справляется. Разум ему помогает это делать. И то, о чем, и главное – как он говорит, - это дар божий. Немногим людям это дано. Вот такие мои ощущения от этого человека.

Вам было приятно провести с ним время?

Нельзя так сказать, что Козицыну приятно проводить с Патриархом время. Патриарх уделил мне время, и я то, что мне хотелось обсудить с ним, смог обсудить, и спросить, и получить ответ. Ровно на то время, насколько была возможность быть допущенным к Святейшему Патриарху. А так, как вы говорите, так говорить не правильно.

Лицом к городу

Вопрос как у многодетного отца: когда решат проблему с детсадами?

Когда со стороны федерального центра принималось  решение по материнскому  капиталу, не так сложно было понять, что через 3 года наступит проблема с детскими садами. Почему сразу «на входе» было её не решить и не обязать субъекты, чтобы они обеспечили территории инфраструктурой – теми местами, где должны стоять детские садики. Сейчас к этому пришли,  выделяется  на эти цели 1,5 млрд. рублей или около того, точную цифру не помню. Это, на самом деле,  копейки. У нас 70 субъектов РФ -  дотационные, даже больше,  и сами они никогда эту проблему не решат.  Проблема, в моем понимании, федеральная. Как решили с материнским капиталом, так нужно и решить проблему софинансирования с субъектами по детским садам. Не мучить никого и за два года решить. Для этого нужно сам механизм запустить – он заработает.

Но в Верхней Пышме же эта проблема решается как-то точечно, пообъектно…

Одним тем, что  мы делаем – проблему не решить.  Для того, чтобы решить проблему в Верхней Пышме  по детским садам,  надо  3 000 мест. Одно место – это миллион рублей. Получается, что решить проблему в Верхней Пышме  в части детских садов стоит 3 млрд. рублей. Когда Пышма это решит? Да никогда. Проблема в том, о чем я уже говорил выше.  

А по школам?

По школам есть хотя бы выход в части второй смены. У меня вопрос другой: все люди разные, достаток разный, семьи разные. Почему детский сад, почему в три года, почему не с одного года, почему не в ясли? Мы же хотим, чтобы дети здоровыми были. Прививки вовремя, питание вовремя.

Проблема в другом. Да, она касается муниципалитета в части выделения земли. Касается субъекта в части помощи муниципалитету с  источниками  инфраструктуры. Но если подходить глобально,  если было принято решение по  материнскому  капиталу, то сразу нужно было решать и вторую проблему. Мое мнение такое.

А частные садики могут быть каким-то выходом?

Надо понимать, что не так много людей с учетом нынешнего уровня доходов  в состоянии платить за ребенка, чтобы этот садик был бизнес-проектом. Да, мы сделали такой садик на 70 мест в Садовом-1, народ платит. Но там  874 квартиры. А остальным как быть? Тем, кто не может оплатить, им-то что делать?

Учитывая ваш огромный управленческий опыт, и то, как динамично развивается Верхняя Пышма, областные власти обращаются к вам за советом?

Мы постоянно с нашей областной властью находимся в конструктивном диалоге по любым вопросам. Они могут быть самые разные, не только те, о которых мы с вами два часа уже говорим.

Из этого перечня объектов, о котором мы говорили в плане развития Верхней Пышмы, есть ли у вас какой-то самый долгожданный проект?

Для меня самым долгожданным будет, когда наступит 2020 год, а мы до него, даст Бог, все доживем, и Верхняя  Пышма станет тем городом, про который  вы меня все это время спрашивали. У меня нет такого  – этот долгожданный, этот не долгожданный. Просто я знаю, как это должно быть в целом. И  когда это произойдет, жизнь покажет – прав я или прав кто-то другой.

Тогда мы все вместе прогуляемся по этому новому городу…

Да, прогуляемся по Верхней Пышме, проедемся до метро на трамвае или еще на чем-то...

Но раз уж у нас с вами был такой обстоятельный разговор, то у меня к вам просьба, пожелание, как угодно. Вы, СМИ,  влияете на ситуацию в городе в не меньшей степени, чем разные другие герои. Поэтому подумайте, каким образом повернуть те предприятия, которые живут и зарабатывают в этом городе, лицом к нему. Потому что сейчас они фактически самоустранились от всего, что связано с жизнью города. Хотя те, кто работает на этих предприятиях, потребляют все, что город создает, содержит и так далее. Подумайте. Найдите механизм, как через то, чем вы владеете, побудить к действию людей, чтобы они не потребительски относились к тому месту, где зарабатывают деньги.

Бывший Мэр Березовского Брозовский в свое время собирал регулярно журналистов различных изданий, вне зависимости от их форм собственности, и отвечал на любые вопросы. Возможно ли что-то подобное в Верхней Пышме? Готова администрация ГО отвечать на них в таком формате?

Я думаю, они это начнут делать, я их об этом попрошу. Но пусть они хотя бы еще какое-то время поработают, чтобы ответственно давать разъяснения и комментарии по тем или иным вопросам.  Если говорить конкретно о Владимире Корякине, то пусть сначала поймет и профессионально разберется в том хозяйстве, которое ему сейчас вверено.  Не хочу никого  обижать – просто человеку нужно время. Когда будет ясно, что он готов, думаю, что он не откажется с вами ежемесячно встречаться.

Связи

Новости по теме: 

От разговоров к действиям: Проектирование трамвайной ветки «Екатеринбург – Верхняя Пышма» начнется в сентябре